Александр Рар: "Только общая глобальная угроза помирит Запад и Россию"

Хрупкое перемирие в Сирии – основной позитивный результат взаимодействия России и США в этом году – оказалось разрушенным после "случайной" бомбардировки американскими ВВС сирийских военных подразделений. Хотя стороны пока что подтверждают сохранение договоренностей по совместному урегулированию сирийского кризиса, сама возможность полноценного сотрудничества с Западом вновь оказалась под вопросом. О том, что способно по-настоящему объединить российские и западные интересы в мире и на Кавказе, "Вестнику Кавказа" рассказал политолог Александр Рар.

- По вашей оценке, что способно помирить Россию и Запад?

- Думаю, Россия и Запад сойдутся только тогда, когда перед общим континентом появятся общие опасные вызовы, когда из отдельных террористических атак, которые мы сегодня видим во Франции и Германии, вырастет мощная угроза для устоев наших государств. Сегодня этого пока не видно, но не исключено, что именно так все и будет происходить. Тогда, конечно, понадобится антитеррористическая коалиция, и мы будем работать вместе. Если смотреть вглубь других проблем, то альтернативы сотрудничеству тоже нет. Сейчас в мире меняется политический климат, на африканском континенте и в Азии развиваются глубокие кризисы, с которыми можно бороться только вместе. Если сейчас возникнет противостояние, как во время холодной войны, между Западом и Россией, ни одна сторона не победит, а выиграют вновь экстремисты.

- Говоря о влиянии экстремистов на отношения России и Запада, какую роль в свое время сыграл в возникновении российско-западного противостояния конфликт в Чечне?

- Мне кажется, что первая чеченская война была отголоском развала Советского Союза – но уже она разрушила только-только появившиеся связи между Европой и Россией. Россия была шокирована тем, как этот конфликт был воспринят Западом, когда ей в вежливой форме сказали: давайте Чечне независимость, отпускайте ее на свободу, зачем вам держаться за империю? Вторая чеченская война обозначила уже очень серьезное противостояние; думаю, она в чем-то была реакцией на югославские войны, когда Запад начал бомбить Сербию и наводить свой собственный порядок в бывшей Югославии. Чеченская война показала, что Россия будет защищать свою территорию: мы имели дело с прямой агрессией, нападением бандформирований, террористов, арабских легионеров на территорию РФ, в Дагестан и за пределы Дагестана, в Ставропольский край. Конечно, Москва тогда начала защитные военные действия. На Западе они рассматривались как агрессия, и на повестку дня встал вопрос двойной морали, всем было ясно, что появились две правды: одна для действий Запада и другая для действий России. Тогда Россия начала подозревать Запад в том, что ее просто хотят ослабить, боясь восстановления Российской империи.

- Насколько оправданны были эти подозрения?

- На Западе действительно формулировались и реально существовали такие идеи. Я думаю, неправильное видение экстремистской опасности, угрозы международного терроризма, с которой сегодня конфронтирован Запад, привело к тому, что мы отошли друг от друга в те дни и не смогли найти общие формы борьбы с терроризмом в рамках антитеррористической коалиции. При этом, напомню, подобную коалицию президент Владимир Путин предложил президенту Джорджу Бушу сразу же после событий 11 сентября.

- Сталкиваются ли сегодня интересы России и Запада на Южном Кавказе?

- У Европейского союза нет особых интересов на Южном Кавказе, они были у США. Америка всеми силами пыталась взять под контроль этот регион ради энергетики, дабы нефтяные и газовые потоки из Азербайджана шли в обход России, через Турцию в Европу. По моим ощущениям, сейчас Америка не участвует в этой игре, так как сосредоточена на планах поставок собственного сланцевого газа в Европу. Теперь на Южном Кавказе у Запада осталась та же цель, что и в Украине, и в Беларуси – не допустить восстановления Российской империи. В то же самое время, следует помнить, что, когда Армения заявила, что вступает в Евразийский союз и не будет подписывать ассоциацию с ЕС, у Европы не было ни сил, ни политического влияния уговорить Ереван действовать так, как заставили действовать Украину. Мне кажется, европейцы не хотят новой войны в Нагорном Карабахе и не хотят возобновления грузино-российского конфликта, но таких прямых интересов на Кавказе, какие были раньше, я не чувствую. У Евросоюза уже не те силы, чтобы во всех горячих точках пытаться играть первую скрипку.

Читайте нас в

Дзен Новости Telegram