Почему Турция заинтересована в БРИКС

На прошедшей неделе на саммите лидеров стран БРИКС, состоявшемся в Южной Африке, было много гостей из стран, не являющихся членами организации, что свидетельствует о сознательных усилиях группы по созданию эффективного механизма сотрудничества с другими развивающимися государствами. Одним из таких гостей был президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, который представлял на саммите не только свою страну, но и отправился в Йоханнесбург в качестве нынешнего председателя Организации исламского сотрудничества.

Asia Times в статье Explaining Turkey’s interest in BRICS пишет, что Эрдоган воспользовался возможностью подтвердить заинтересованность Анкары в установлении более тесных связей с БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка), которая, как он надеется, приведет к тому, что Турция станет полноправным членом организации. Он даже предложил новое название для блока в случае присоединения Турции - БРИКСТ.

С чем связан этот интерес? Безусловно, БРИКС имеет определенный вес в глобальном масштабе, учитывая долю стран-членов в мировой экономике, но при этом не является основой для экономической интеграции. Тем не менее это блок единомышленников, которые имеют не только существенный экономический потенциал, но и критикуют установленный баланс сил и нынешнюю форму глобального управления, неотражающие интересы и ожидания растущих держав XXI века.

Турции выгодно установить более тесные связи с этой группой по двум причинам. Во-первых, страны БРИКС могут потенциально придать значительный импульс усилиям Анкары по диверсификации экономических отношений с остальным миром. Экономика Турции переживает непростые времена, с хроническим дефицитом текущего счета, ослаблением условий для экспорта из-за сильной нестабильности в регионе, общего сокращения спроса в мировой экономике и последствий неудачной попытки государственного переворота 15 июля 2016 года.

Чтобы перестроиться на траекторию устойчивого роста, Турция должна повысить свою конкурентоспособность на мировых рынках. Что касается предложения, то необходимо увеличить добавленную стоимость производства, и для этого требуются большие технологические возможности. Что касается спроса, то Турции необходимо изучить новые рынки, которые будут дополнять традиционные экспортные направления, такие как Европейский союз.

Более тесные отношения со странами БРИКС могут помочь в этом направлении. В 2017 году объем экспорта Турции в пять стран составил $7,3 млрд, тогда как импорт из этих же стран - $53,4 млрд, что привело к дефициту торгового баланса в размере $46,1 млрд. В том же году общий торговый дефицит Турции составил $76,7 млрд долларов, а это означает, что 60% торгового дефицита страны фактически было спровоцировано странами БРИКС.

Это не самая радужная картина, но Турция оценивает ее по-иному. Среди плюсов можно выделить возможность для расширения экспорта в эти пять стран, которые не только продают свою продукцию остальному миру, но также покупают в больших количествах. Особенно это касается Китая. Турецкое правительство в настоящее время сотрудничает с деловыми и научными кругами в определении экспортных возможностей этих стран и разработке дорожных карт для увеличения доли Турции на рынке.

БРИКС предлагает рыночный потенциал для турецкой продукции, но что более важно, организация все чаще рассматривается как источник технологического партнерства. Вот почему Турция договорилась о покупке системы противоракетной обороны с потенциальными китайскими и российскими поставщиками с условием передачи технологий и совместного производства, от чего западные союзники Турции всегда отказывались.

В Йоханнесбурге Эрдоган упомянул, что при строительстве первой АЭС в стране Турция сотрудничала с россиянами, при строительстве второй - с японско-французским консорциумом, третьего - с китайцами, а для четвертой атомной станции, строительство которой только планируется, нет причин для того, чтобы снова не работать с китайцами.

Иными словами, Турция должна наращивать свой технологический потенциал, для чего требуется сотрудничество с партнерами, у которых есть технологии. Кроме того, Анкара хочет избежать чрезмерной уязвимости из-за зависимости от Запада. В данном случае БРИКС может оказаться привальным направлением.

Вторая причина, по которой Турция хочет улучшить свои связи со странами БРИКС, связана с общей критикой ориентированного на Запад мирового порядка. Лозунг Эрдогана ”мир больше пяти стран” означает недовольство тем, что мировые дела решаются пятью постоянными членами Совета Безопасности ООН, и эта фраза может прийтись по вкусу членам БРИКС. Две страны БРИКС - Россия и Китай - занимают место в СБ ООН, но становится все более очевидным, что Совет в его нынешнем виде не способен решать мировые проблемы.

В других областях глобального управления все чаще ставится под сомнение функциональность Всемирной торговой организации  из-за бушующей торговой войны, а также Международного валютного фонда, где Соединенные Штаты являются единственным членом, который может единолично наложить вето на любое решение, которое должно быть принято.

Хотя для многих все это звучит как антизападная риторика, описанный здесь призыв заключается не в том, что БРИКС может заменить западную гегемонию в глобальном управлении и построить новую систему на более справедливой основе при более широком участии, которая будет  представлять сегодняшний мир и определяться растущей взаимозависимостью между странами. Для Турции БРИКС – идеальная платформа для создания подобной системы на основе коллективных действий.

Турция видит большую ценность в присоединении к БРИКС. Турецкая экономика выиграет от этого сотрудничества. Кроме того,  БРИКС сможет поддержать видение Турции нового глобального порядка. Ключевое слово здесь ”глобальный”. Турция хочет позиционировать себя в качестве глобального актора, поддерживает сильные и институционализированные отношения с Западом и, скорее всего, будет продолжать делать это в будущем.

Речь идет не о замене западных связей страны, а о том, чтобы использовать возможности каждого государства, создавать и поддерживать взаимовыгодные отношения.